Отрывок из книги Игоря ШАКИНКО «ЗАГАДКА УРАЛЬСКОГО ИЗУМРУДА»

ГОРА БЛАГОДАТЬ

Весной 1735 года послал горный командир шихтмейстера Сергея Ярцева осмотреть новый завод Никиты Никитича Демидова на речке Баранче. Вместе с шихтмейстером поехал и хозяйский приказчик Мосолов. Миновав Нижний Тагил, заночевали в деревне Батиной. Здесь-то и показал Ярцеву новокрещеный вогул Степан Чумпин куски магнитной руды и пояснил, что руды этой на реке Кушве целая гора. Шихтмейстер особого значения вогульской заявке не придал и, минуя Екатеринбург, проехал с Баранчи на Шайтанский завод, который тоже находился под его контролем. Но случайно оказавшийся в Шайтанке советник Хрущев понял значение вогульской находки и приказал Ярцеву немедленно скакать в Екатеринбург. Загнав лошадь, шихтмейстер успел вовремя предстать перед горным командиром Татищевым. Едва оформили заявку на кушвинскую руду, как в горной канцелярии появился сын Никиты Демидова Василий и тоже заявил на ту же самую руду. Но месторождение уже принадлежало казне. Случилось это 14 мая 1735 года.

Магнитный железняк издавна считался наилучшей железной рудой, и владел ею пока на Урале один только Акинфий Демидов на реке Тагиле. Когда тагильскую руду из горы Высокой, или Магнитной, как ее тогда называли, впервые в конце предыдущего века испытывали в Амстердаме и выплавили опытное железо, то оценка голландских специалистов была такова: «...лучше того железа добротою и мягкостью быть невозможно». А когда в Екатеринбурге сделали пробную плавку кушвинской руде, то «железо явилось самое доброе, мягкое и жильное!» Кроме всего прочего кушвинская руда оказалась и богатейшей — на три четверти из чистого железа.

Татищев тотчас же послал людей внимательнее осмотреть месторождение и поручил лесничему Куроедову прокладывать дороги через дикие леса да болота до железной горы. Самому тоже не терпелось поехать на реку Кушву, да сразу не пустила болезнь. Но как только появилась возможность, выехал на север с лекарем и со свитой горных инженеров... За Баранчой повозки ехали уже по свежевырубленной просеке, по только что наскоро вымощенной дороге — лесничий оказался расторопен...

8 сентября 1735 года — важный день для горного командира: он поднялся на железную гору, на века получившую мировую известность. Поднялся не сам. Сколько могли, везли Татищева в гору на коляске — болезнь отняла силы, своими ногами и по ровному месту с трудом проходил несколько шагов...

Вскоре горный командир писал в Петербург: «Сего сентября 5 числа ездил я... на реку Кушву, расстоянием отсюда (т. е. от Екатеринбурга.— И. Ш.) через Демидова заводы 182 версты, и, приехав на оную 8 числа, осмат­ривал. Оная гора есть так велика, что кругом с нее видеть верст по сту и более, а именно: за Верхотурьем горы Павдинские, которые по лежащим на них снегам приметны. Руды во оной горе не токмо наружной, которая из гор вверх столбом торчит, но кругом в длину более 200 сажен, поперег на полдень сажен на 60 раскапывали и обрели, что всюду лежит сливная одним камнем в глубину...»

Выбрал горный начальник для железной горы и имя. «Сия також для ея высоты, а паче для множества в ней богатой магнитной или гальяна железной руды славна, 1735-го, по обретении оной руды, Благодать в безсмертную славу ея императорского величества всероссийской Анны имянована, ибо по-еврейски Анна, по-русски Благодать едино есть»..

Надеялся тем Татищев и императрице польстить, и выгоду приобрести: гору, названную высочайшим именем, и осваивать легче будет - министры откликнутся на любую просьбу горного командира... Но вокруг столь великого рудного сокровища сразу же разгорелись страсти — каждому захотелось заполучить железную гору в свои руки.

Первым приехал к Татищеву Акинфий Демидов — просил отдать всю гору ему. За одно только согласие горного начальника (а по инструкции императрицы Татищев имел полное право распоряжаться судьбой любого месторождения по своему усмотрению) предлагал ему три тысячи рублей — пусть только не мешает, не препятствует, все формальности в Петербурге он, Демидов, уладит сам... Но не уступил, не отдал. Татищев Акинфию Демидову гору Благодать. Расстались они снова врагами. Демидов уехал из Екатеринбурга крепко обиженный...

Удивил горного начальника своей настойчивостью и балахнинец Осокин. Только один завод и успел еще построить на Урале, а уже просит отдать ему крупнейшее месторождение. Обещает даже поставлять железо дешевле, чем сам Акинфий Демидов. Намекает, что в столице возражать не будут, а за согласие горного командира он, Осокин, не пожалеет и десяти тысяч...

Все подобные предложения отверг Татищев. Отдать Благодать одному горнопромышленнику — значит ослабить рудную базу казенных заводов. Да, кроме того, столь великое месторождение быстро освоить не в силах даже могущественный Акинфий Демидов. Растянет строительство заводов на долгие годы: край ведь совсем дикий — ни людей, ни дорог.

А потому предложил Татищев осваивать гору Благодать компанией: и с помощью казны, и с помощью частных промышленников. Пригласил горный командир в Екатеринбург на совет Строгановых, братьев Демидовых, Осокина и выделил каждому часть железной горы.

Но за казной, конечно, оставил самую лучшую часть Благодати. Никогда еще не был Татищев так крут и энергичен в делах. Еще в сентябре, едва спустился с железной горы, сразу поехал с горными офицерами искать удобные места для заводов и приказал расчищать площадки, готовить припасы, свозить сюда работников... Четыре казенных завода задумал поставить горный командир на гороблагодатской руде.

Два из них начали строить уже весной 1736 года. Татищев следил за строительством нетерпеливо, с жестоким азартом, не щадя работных людей и горных мастеров и ломая своей командирской властью сопротивление упрямых заводчиков, которым повелел оказывать новым заводам всяческую помощь.